Искушение религиозной сертификацией
По субботам любая работа была запрещена, поэтому фарисеи упрекали Иисуса, когда он нарушил этот запрет ради помощи другому человеку. «Этого не должно делать», – говорили они. «Критическое несоответствие!», – поддакнул бы любой аудитор, глянув в закон. А как же иначе? Фарисейство – метод его работы, он сравнивает практику с формальными требованиями и старается не домыслить ничего от себя. Именно поэтому аргументы Христа о том, что «суббота для человека, а не человек для субботы» и что «можно в субботу делать добро» не поразили бы аудитора своей экстравагантностью для своего времени, а может и разозлили бы, ведь если у него отнять формальный подход к делу, то не останется никакой почвы под ногами! За его пределами, так его научили, только болотистая почва мнений, различных интересов и неопределенности. Однако, так получается, что именно фигуру аудитора сегодня – объявляется это прямо или нет – ставят судьей в религиозных вопросах. Пришествие аудиторов в такую неожиданную сферу осуществляется по мере того, как рынок и промышленность осваивают производство товаров для религиозных конфессий. Соприкасаясь с религией, рынок начинает использовать привычные для себя методы обеспечения качества выпускаемой продукции, в том числе добровольную сертификацию. Да, да, есть органы по сертификации, специализирующиеся на выполнении требований, которые священные тексты предъявляют к верующим. Эти независимые оценщики содержат при себе штат экспертов, посещающих заводы и проверяющих, не попала ли в шоколадки, предназначенные для мусульманской страны свиная ДНК. Свинина запрещена в исламе. Органы по религиозной сертификации выдают сертификаты соответствия и разрешения на использование на упаковке маркировочных знаков о том, что тот или иной товар отвечает требованиям той или иной конфессии.
У мусульман есть халяльная сертификация. Халяль – это арабское слово, которое буквально можно перевести как разрешенный или дозволенный. Какой-либо объект можно назвать халяльным, если в Коране он разрешен для использования или употребления в пищу. В священной книге мусульман особенно подробно описано что они могут, а что не должны есть и даже как нужно обрабатывать еду. Поэтому нет ничего удивительного в том, что халяльная сертификация – это в основном сертификация продовольственных товаров. У иудеев в священном тексте зафиксированы свои требования по тому, что разрешено, а что запрещено, например в иудаизме тщательно регламентировано: как нужно забивать скот и обрабатывать мясо, которое затем пойдет на приготовление пищи. Сертификацию на соответствие требованиям иудаизма называют «кошерной» сертификацией или Кашрутом. Слово кошер также переводится «разрешенный», «дозволенный». В православии нет особых ограничений по употреблению продуктов, только то, что касается постов, но, как ни странно, даже в православии появляются системы добровольной сертификации. Мы поговорили с генеральным директором «Амскорт Интернэшнл» Александром Львовичем Дворецким, руководимая им компания зарегистрировала СДС (система добровольной сертификации, – ред.) «Православный Стандарт».
«В наши сертификационные требования заложены два критерия: качество и экология. Что я имею в виду? Производство должно осуществляться с соблюдением канонов православия». Далее Дворецкий Л.Д. пояснил:
«например, на производстве не должно быть пьянства и курения, должны соблюдаться христианские моральные принципы. Заложены у нас критерии для еды, которая идет на посты. Что касается экологии, то мы проверяем продукцию на предмет того, не является ли она генетически модифицированной».
По словам представителя СДС «Православный Стандарт» Л.Д. Дворецкого, в системе добровольной сертификации могут проходить оценку соответствия и фирмы, предлагающие туристические услуги. «Многие агентства рекламируют паломничества, а когда смотришь в его программу, то там одно посещение святого места, а остальное – поход за шубами». Важным фронтом своей работы Дворецкий считает и православные ярмарки, на которых, как он рассказал сотруднику «Единого Стандарта», сейчас «торгуют таким некачественным, опасным или греховным товаром, что это отвращает некоторых людей от православия». «Разве что алкоголем не торгуют». «Это отвращает многих от религии».
О халяльной сертификации, принятой в исламе, нам рассказал бывший Заместитель муфтия Чечни Хамзат Шамильевич Дурдиев. «Вы знаете, сертификация – это просто требование времени, по другому мы просто не можем назвать эти процедуры. Мы же не можем сказать, что это требования по шариату. Мы живем в светском государстве. У нас принято, что если какой-то товар оценивается, то происходит это по стандартам или ГОСТам, а регулируется это все сертификационными требованиями», – говорит Х.Ш. Дурдиев. «В России, к сожалению, пока стандарта халяль – нет, в данный момент идет его разработка при участии Совета муфтиев России и Духовного управления мусульман Чеченской Республики. Мы довели ГОСТ до стадии обсуждения на федеральном сайте (Организация OIC пытается создать единый глобальный халяльный стандарт, в мире пока конфликтуют разные региональные халяльные стандарты, – ред.). За основу был взят малазийский халяльный стандарт (Малайзия – государство с самым многочисленным мусульманским населением, лидер в производстве халяльной продукции, – ред.). Остался последний этап: самые крупные мусульманские организации должны собраться и обсудить нормативный документ. Я говорю о Совете муфтиев России, Центральном духовном управлении мусульман, Координационном центре мусульман Северного Кавказа и Татарском муфтияте. Пока мы остановились на этом этапе».
«Сертификат кошерности Главного раввината России – гарантия соблюдения еврейского закона при производстве продукции», – заверил раввин Довид Карпов.
Он признал, что на российском рынке существует товар, отмеченный кошерной маркировкой, но не являющийся кошерным в действительности. «Любой закон порождает беззаконие. Появился сухой закон, возникли и бутлегеры (нелегальные торговцы алкоголем, – ред.). Раввинат с этим борется и достаточно успешно. Потому что любые злоупотребления достаточно быстро выходят на поверхность», – утверждает Д. Карпов. Он заметил, что религиозный мир очень тесно взаимодействует и о любой подделке тут же становится известно практически всем. «Если какой-либо раввин уличен в том, что он мошенник все просто перестают доверять его печатям, поэтому мало кто на это идет – овчинка выделки не стоит», – сказал раввин. Он также добавил, что не в последнюю очередь с мошенничеством удается бороться благодаря монополизации кошерной сертификации.
«Выдавать право на использование кошерной маркировки имеют право только Раввинский суд и Главный раввинат», – заявил Д. Карпов.
Директор департамента кашрута Иосеф Верзуб сказал, что, в принципе, «систему добровольной сертификации, выдающую сертификаты кошерности создать можно». Однако, по его мнению, никто маркировку такой системы признавать не будет. «Есть заводы, которые об этом не знают, им звонят люди и говорят, давайте выдадим вам кошерный сертификат. Приезжает из Польши человек, забирает деньги, взамен дает какую-то бумагу, а потом никто не хочет покупать товар этого завода», – рассказал Иосеф Верзуб. «Здесь, в России, пока еще нет такой проблемы, как в США и Европе, когда кто угодно может выдать сертификат кошерности и будут говорить, что это кошерно – без проблем». «Здесь существует трудность, что еще не так много специалистов, которые могут компетентно проверить промышленное предприятие на соответствие кошерным требованиям (раввины-технологи, – ред.)!». Относительно тех, кто употребил в пищу продукцию, которая была помечена, как кошерная, а на самом деле она таковой не являлась Иосеф Верзуб сказал, что «если человек не знал, что он ест некошерное, то грех легче». Он также рассказал, что совсем недавно одно из белорусских предприятий использовало на своей продукции фальшивую маркировку Департамента кашрута, об этом факте практически сразу стало известно и, – говорит раввин, – контрафакт вернули производителю. Прямо во время разговора с сотрудником «Единого Стандарта» И. Верзубу позвонил покупатель, который хотел осведомиться у него насчет кошерности белуги, которую он увидел в магазине. На замечание, что не всякий может вот так позвонить знакомому специалисту, нам ответили, что в Интернете есть специальные сайты, на которых выложена информация, помогающая установить подлинность кошерной маркировки и сертификатов.
Развитие халяльной, православной и кошерной сертификации сопровождается большим количеством проблем и трудностей. Дворецкий Л.Д. пожаловался, что не видит со стороны церкви никакой поддержки сертификационной деятельности. Отчасти, как считает представитель СДС «Православный Стандарт», иерархи относятся к подобным инициативам с подозрением, а отчасти виноват бюрократизм. В халяльной сертификации, которая существует значительно дольше, есть проблема «халялификации», впрочем, что-то подобное свойственно и другим конфессиям. Раз для оценки на соответствие религиозным требованиям использована парадигма добровольной сертификации, отрасль таких услуг начинает двигать в нужном ему направлении коммерческий интерес. Подчас коммерции не всегда по пути с наиболее чистыми религиозными практиками и убеждениями. Начинает расцветать подлинное «фарисейство». Под халяльной маркировкой выпускают вино и пиво с «минимальным содержанием алкоголя», хотя мусульманам запрещено употребление горячительного вообще. По исламским традициям перед забоем скота необходимо произносить молитву, а поскольку на современных заготовительных предприятиях на конвейере обезглавливают несколько тысяч куриц в час, то некоторые умельцы запускают на постоянную прокрутку аудиозапись с положенной по обряду молитвой. Формально обряд выполняется, а по сути? Бельгийское юмористическое издание «Nordpresse» в июне разместило шуточную заметку, высмеивая все эти перегибы. В материале говорилось, что заведение «Hot Crescent» в Амстердаме предлагает услуги «халяльных проституток», критерии для которых выработали «умеренные и современно мыслящие имамы». Очень быстро выяснилось, что в основе заметки не лежат факты, она представляет собой только мистификацию. Однако до этого, сообщения о «халяльных проститутках» успели «серьезно» перепечатать несколько изданий в исламских странах. Напомним, что мусульманам их религия запрещает пользоваться услугами проституток. Дурдиев Х.Ш. считает, что проблема действительно существует.
«К сожалению, – это правда. Нужна более активная работа духовных управлений в каждом регионе. Более жесткий контроль: где появляется надпись «Халяль»», – заявил он.
То и дело приходится слышать о том, что слова «халяльный» и «кошерный» стараются прикрепить к явлениям и вещам, которые традиционно никогда не были областью применения этих понятий. Так, например, можно наряду с халяльным мясом, столкнуться с такой новоиспеченной концепцией, как халяльное образование или кошерная наука. «…кошерная наука это немного перебор, но, в принципе, слово «кошерное» вообще в прямом виде в Писании не встречается. Изначально это только к пищевым продуктам относилось», – комментирует Довид Карпов. «Глупо говорить: камень кошерный или не кошерный, потому что, собственно, непонятно, что от него требует еврейская традиция». Где-то за расширительным толкованием слова «Халяль» или «Кошер» стоит только безобидное желание актуализировать какой-либо вопрос для представителей конкретной религиозной общины. Но в каких-то случаях более правдоподобно объяснение, что просто рыночный «моторчик», который управляет добровольной сертификацией и производственными предприятиями старается создать новые ниши и новые сферы приложения капитала. Вопрос о том, можно ли не допустить, чтобы деловой интерес не подмял под себя разумные с точки подлинного духа религии границы, разумеется, остается открытым. Проблема в том, что сейчас никто не ищет на него ответа.
На вопрос, не видит ли он угрозы в том, что к религии применяется добровольная сертификация со всеми ее «родимыми пятнами» Дворецкий ответил, что не чувствует противоречий.
«Речь идет только о том, что если кто-то говорит, что он соответствует православным требованиям, то он должен доказать это. Мы проверяем документацию, при необходимости делаем выездной аудит».
Возможно, аудиторский формализм, который свойственен сертификации вовсе и не опасен для религии. Возможно, просто нужно подобрать правильные критерии, отражающие подлинное положение дел с каким-нибудь товаром или услугой. Коммерческий заряд добровольной сертификации и промышленных предприятий несет куда большую угрозу. В истории можно найти предостаточно примеров, когда стоило впустить рынок в какую-либо деятельность, как она моментально искажалась как в кривом зеркале по сравнению с тем, каким был первоначальный замысел. Здесь можно вспомнить и философов-софистов Древней Греции, которые перестали искать истину и занялись формально-логическими построениями: как доказать, что белое это черное, а черное – белое. Греческая знать хорошо платила за такое искусство. Все уродство этих занятий высеял комедиограф Аристофан в своей пьесе «Лягушки». В его произведении софисты измеряют длину полета блохи. Демона коммерции впустили и в католицизм. Все знают, что полная лицемерия продажа индульгенций, вместе с коррупцией в Риме привели к тому, что население многих стран предпочло протестантизм. Возможно, религиозную сертификацию стоило бы проводить с привлечением общественных организаций, чтобы освободить независимых оценщиков от коммерческой заинтересованности. Однако необходимо тщательно продумать формат и организацию таких организаций, ведь многие структуры, которые формально являются общественными или благотворительными сегодня успешно используют для еще более выгодной коммерческой деятельности, чем в случае обыкновенной компании. Интересным с точки зрения рассматриваемой проблемы может быть и опыт упомянутой «кошерной монополизации» религиозной оценки соответствия.